«Call of Duty: Black Ops 7» вышла совсем недавно, а уже успела стать примером того, как крупные игры врезаются в новую эпоху искусственного интеллекта. То, что начиналось с обсуждений странных, явно генеративных визиток и карточек профиля, быстро превратилось в полноценный политический спор. Дело дошло до Конгресса США: конгрессмен от Калифорнии Ро Ханна публично обвинил Activision Blizzard в том, что компания использует ИИ, чтобы выжимать больше прибыли и вытеснять живых художников, и потребовал ввести правила, которые не позволят безнаказанно заменять людей алгоритмами.
Игроки заметили проблему практически в первый же уикенд релиза. Внутри шутера стали всплывать карточки в стиле дешёвого псевдо-Ghibli: мягкие пастельные замки, стандартные анимешные лица, знакомые «мыльные» фоны — всё то, что уже стало визуальной визиткой однообразного генеративного арта. Для многих фанатов это выглядело не просто как спорное художественное решение. Это казалось символом того, что издатель с миллиардными оборотами предпочитает дать модели перемолоть интернет, вместо того чтобы платить людям за оригинальные иллюстрации, даже в рамках блокбастера с огромным бюджетом и полной ценой в магазине.
Activision ответила предсказуемо аккуратной формулировкой: студия якобы использует «различные цифровые инструменты, включая ИИ», чтобы помочь творческим командам делать лучшие игры, а ключевые решения по-прежнему принимают живые специалисты. В реальности так и устроен современный конвейер: генеративные модели, апскейлеры, ассистенты для текста и арт-референсов встраиваются в пайплайн почти любого крупного проекта. Однако главный вопрос теперь звучит иначе: кто выигрывает от ускорения процессов, и кто платит за это своей профессией, когда целые блоки работы постепенно исчезают из списка задач художников, дизайнеров и сценаристов.
Ханна в своих заявлениях пытается зафиксировать именно эту точку. Он подчёркивает, что сам по себе прогресс не зло и что технологические прорывы могут быть полезны для общества, но только если они настроены на интересы людей, а не исключительно на отчёты для акционеров. Конгрессмен говорит о пересмотре налоговой системы, которая сегодня фактически поощряет максимально агрессивную автоматизацию. По его мнению, работники должны иметь реальный голос в вопросе, как и где внедряется ИИ: через советы работников, профсоюзные договоры и формальные механизмы, гарантирующие, что часть прироста производительности достаётся не только руководству. Среди идей — и налог на массовое вытеснение сотрудников, призванный сделать прямую замену людей на модели менее выгодной.
Часть игроков с этим подходом соглашается. На их взгляд, когда компания под управлением гигантской корпорации выпускает очередной супердорогой шутер и при этом экономит на внешних художниках для косметики, а цена при этом остаётся премиальной, — это выглядит максимально жадно. Другие же видят в действиях Ханны обычный политический пиар: ИИ сейчас в тренде, общая усталость от «генерированного мусора» огромна, и удобно использовать громкий тайтл вроде Call of Duty как повод для общих заявлений, пока гораздо более разрушительные практики в рекламе, книгоиздании и стоковой графике остаются без внимания.
Важно и то, что это не первый раз, когда Call of Duty попадает в подобный скандал. Ранее фанаты раскритиковали промо-материалы к «Black Ops 6» за явно генеративный экран загрузки с зомби-Сантой, который многие назвали ленивым ИИ-фастфудом. Если посмотреть шире, похожие истории разыгрываются в комиксах, кино и издательском бизнесе: компании тихо заменяют заказные иллюстрации на модельные картинки до тех пор, пока кто-нибудь не заметит лишние пальцы, странные подписи или размытые логотипы, выдающие происхождение картинки. К моменту, когда политик комментирует арт для визиток в шутере, раздражение по поводу генеративки уже годами копилось во всех уголках интернета.
Спор вокруг Black Ops 7 хорошо показывает раскол внутри игрового сообщества. Одни говорят: ИИ — всего лишь очередной шаг после роботов на конвейере, автоматических лифтов и банкоматов. Пусть алгоритмы рисуют сотни малозаметных иконок и фонов, а люди сосредоточатся на кинематографичных кат-сценах, ключевом арте и уровнях, которые действительно запоминаются. Другие парируют, что с искусством такой подход не работает: когда визуальная составляющая превращается в одноразовый наполнитель, постепенно размывается доверие к игре и ощущение, что за ней стоит живая команда, а не конвейерная машина по штамповке контента и монетизационных схем.
Отдельная тревога исходит от самих художников. Молодые люди, только входящие в индустрию, уже чувствуют, что конкурируют с моделями, обученными на трудах целого поколения авторов, зачастую без разрешения и оплаты. Даже если студия формально сохраняет часть штата, возникает страх, что лестница из джуниор-позиций попросту исчезнет: вместо десятка начинающих иллюстраторов останется один ведущий, который правит промты и доводит до ума бесконечный поток автоматических набросков. Сторонники ИИ отвечают, что те же инструменты дают независимым авторам беспрецедентные возможности: один талантливый человек с ноутбуком и хорошим вкусом может сделать анимацию, концепты и маркетинговые материалы без армии фрилансеров и издателя за спиной.
Сам Ханна пытается занять неудобную середину. Он говорит о технологическом прогрессе как о патриотическом деле, когда он улучшает качество жизни, но предупреждает: если отдать решение исключительно на откуп рынку, общество окажется в постоянном режиме догоняния — люди будут вынуждены каждые несколько лет заново изобретать себе профессию. Его предложения — от корректировки налогов до укрепления профсоюзов и введения «ограждений» при внедрении ИИ — пока звучат скорее как набросок, чем готовый законопроект. Критики называют их туманными и нереалистичными. Но сам факт, что обсуждение генеративного арта для карточек в шутере звучит с политической трибуны, показывает, насколько быстро игры стали фронтом в более широком споре об автоматизации и труде.
Для Activision ситуация усугубляется тем, что скандал с ИИ накладывается на другие претензии. Кампания Black Ops 7 требует постоянного подключения к сети, не даёт нормально ставить игру на паузу и может выбросить игрока на главный экран за несколько минут бездействия. Обозреватели отмечают амбициозные идеи, но часто критикуют неровную подачу, называя новую часть шагом вниз по сравнению с прошлогодней и ставя проекту около шести баллов из десяти. На этом фоне любые намёки на машинный арт в продукте только подливают масла в огонь: для многих фанатов это концентрированное воплощение всех проблем ААА-модели — от жёсткой монетизации до ощущения, что игрока воспринимают как кошелёк с геймпадом.
Чем всё закончится, сейчас не знает никто. Спор вокруг Black Ops 7 показывает лишь одно: разговор об ИИ стремительно вырывается из мира абстрактных колонок и научных докладов и превращается в очень конкретные споры о рабочих местах, отдельных ассетах и конкретных компаниях. Если законодатели действительно свяжут внедрение ИИ с обязательствами перед работниками, модели могут стать чем-то ближе к промышленному оборудованию с техническим регламентом, а не чёрным ящиком в руках менеджеров. Если же этого не произойдёт, рынок продолжит толкать студии к максимальной автоматизации всего, что можно автоматизировать, а игрокам останется голосовать рублём и вниманием в каждом отдельном случае — решая, где использование ИИ выглядит разумным инструментом, а где превращает дорогую игру в ощущение дешёвой, безликой автоматики.