Panther Lake и техпроцесс 18A стали последними следами мечты Пэта Гелсингера — мечты, которую он не успел завершить, но которая изменила Intel навсегда.
Недавняя презентация Intel показала, что компания снова верит в себя. За громкими словами о будущем стояла не только команда нового руководителя Лип-Бу Тана, но и наследие бывшего CEO Пэта Гелсингера. Именно он заложил основу для Panther Lake и 18A — технологий, которые должны были вернуть Intel лидерство в индустрии. Теперь, когда эти разработки выходят на рынок, становится ясно: даже после ухода Гелсингера его влияние чувствуется в каждом транзисторе.
Чтобы понять масштаб происходящего, нужно вернуться в 2021 год. Тогда Intel теряла позиции, а стратегия по производству микрочипов была, мягко говоря, туманной. Гелсингер пришёл с амбициозными инициативами — IDM 2.0 и 5N4Y («пять техпроцессов за четыре года»). Он хотел доказать, что Intel может не только догнать, но и обойти TSMC и Samsung. И главным элементом его плана стал техпроцесс 18A — проект, на который он поставил всё.
18A строился на двух ключевых технологиях: PowerVia (обратная подача питания, повышающая эффективность) и RibbonFET (первый транзистор Intel с архитектурой gate-all-around). Эти решения должны были обеспечить мощность и энергоэффективность, способную обойти TSMC N3P. «Я ставлю всё на 18A. Транзисторы не лгут», — говорил Гелсингер в интервью. Эта фраза стала почти мантрой для инженеров Intel, символом уверенности в науке и технологиях.
И теперь, спустя годы, его ставка сработала. Подразделение Intel Foundry, когда-то проблемное, сегодня стало двигателем роста компании. Panther Lake — первый массовый продукт на 18A — не просто новый чип, а доказательство того, что ставка на собственные технологии оправдалась. Результаты тестов впечатляют: рост производительности и снижение энергопотребления подтверждают, что Intel снова может бороться за лидерство.
Сам Гелсингер не скрывал особого отношения к Panther Lake. По слухам, он лично доставлял первые образцы Lenovo незадолго до ухода, словно передавал эстафету. Несмотря на критику со стороны инвесторов и прессы, он не отступил от идеи 18A, и теперь мир видит плоды его упорства. В этом есть доля иронии: руководителя, которого обвиняли в чрезмерном оптимизме, теперь вспоминают как архитектора возрождения Intel.
Тем не менее, путь к успеху был непрост. Внутренние конфликты, реформы, увольнения — всё это сопровождало эпоху Гелсингера. Его преемник, Лип-Бу Тан, унаследовал не только технологии, но и философию «смелых решений». Теперь он фокусируется на следующем этапе — 14A и архитектуре Nova Lake. Если Гелсингер дал компании второе дыхание, то Тан стремится сделать это дыхание устойчивым.
Panther Lake и 18A — не просто продукты. Это символ перехода, доказательство того, что даже незавершённая мечта может определить будущее целой корпорации. Пэт Гелсингер ушёл, не успев увидеть, как его идеи воплотились в кремнии, но его след останется в истории Intel — как пример того, что визионер может изменить компанию, даже после ухода.