Кражи iPhone в Лондоне и игра в взаимные упрёки: где правы Apple и полиция Метрополитен, где ошибаются и что действительно работает
Лондон давно живёт с проблемой уличных краж смартфонов, но в последние месяцы спор о том, кто должен переломить тренд, стал заметно громче. С одной стороны, Apple напоминает, что экосистема iPhone уже вооружена защитными механизмами, которые делают краденый аппарат малоценным. С другой — лондонская полиция Метрополитен (Met) указывает, что у компании есть доступ к отраслевым данным и техническим рычагам, которые используются не в полную силу. Между позициями — десятки тысяч заявлений о краже за год и ощутимый разрыв в координации: жертвы блуждают по справочным номерам и формам, а у воров остаются привычные пути сбыта.
В эпицентре конфликта — национальная база NMPR (National Mobile Phone Register): её используют правоохранители и участники рынка для проверки статуса устройств. По версии Met, Apple имеет полный доступ к NMPR и обращается к системе ежедневно — но чаще ради оценки статуса аппаратов по программам трейд-ина, а не для того, чтобы активно отсекать украденные телефоны в момент, когда всплывает совпадение по базе. Логика полиции проста: если ты уже «видишь» в NMPR метку «украден», делай следующий шаг — сигнализируй в экосистеме и рынку, чтобы устройство перестало быть ликвидным.
Позиция Apple не менее чёткая: ловить и преследовать преступников — задача полиции. Да и процедурно многое упирается в формальные запросы: компания указывает, что от Met приходит слишком мало корректно оформленных обращений по конкретным девайсам. Без юридически чистых запросов у компании меньше оснований действовать быстро и одинаково для всех случаев. При этом Apple перечисляет уже доступные инструменты — Find My, Activation Lock и «Защиту украденного устройства» (Stolen Device Protection), — которые усложняют перепрошивку, перепродажу и доступ к данным.
Отдельная тема — блокировка по IMEI. На бумаге это звучит как серебряная пуля: сообщили о краже — оператор и вендор пометили аппарат, на сети он бесполезен. На практике всё тоньше. Слишком легкая процедура блокировки провоцирует злоупотребления: недобросовестный человек может заявить «мой телефон украли» и попытаться вывести из строя устройство другого владельца. Поэтому любые жёсткие меры должны опираться на строгую верификацию личности и бесшовную, проверяемую цепочку действий.
Полицейский взгляд не менее прагматичен. Met видит, как карманные кражи и срывы смартфонов со скутеров соседствуют с насильственными ограблениями у ночных заведений и транспортных узлов. И понимает маршруты сбыта: часть аппаратов сразу уходит на разбор, часть — на нелегальные точки скупки, множество — на экспорт. Для следствия важен быстрый, однозначный техсигнал: «этот телефон — в розыске, этот — залочен, этот — попытались стереть удалённо». Такой сигнал резко снижает выгоду перепродажи и часто помогает в первые 24–72 часа после кражи, когда цепочка ещё не успела распасться.
Политический фон тоже знакомый. Ещё в 2023 году мэрия призывала Apple и Google добавить «более жёсткие» барьеры для воров, хотя базовые механизмы были в смартфонах годами. Неприятная правда в том, что технологии и полицейская тактика дают эффект только в связке. Показатели по кражам отражают не только количество «лакомых целей» на улицах, но и скорость, с которой украденный телефон превращается в «чёрный нал» — внутри страны или за её пределами.
Как выглядит настоящая связка? Во-первых, двусторонняя интеграция NMPR и экосистемы Apple: когда аппарат получает статус «украден», автоматический запрос должен моментально уточнять состояние в Apple (Activation Lock, Lost Mode, попытка стирания), а обратно — возвращать в NMPR машинно-читаемый ответ. Во-вторых, единый формат формальных запросов от полиции: структурированные данные, удостоверение личности заявителя, чёткий таймлайн и оповещения — чтобы Apple могла действовать быстро, прозрачно и с аудитом. В-третьих, обязательные проверки для торговых сетей и площадок перепродажи: перед выплатой денег за устройство они должны прогонять и NMPR, и проверку статуса в экосистеме. За несоблюдение — ощутимые штрафы и публикация рейтинга соблюдения по сетям.
Во-четвёртых, удар по «воронкам» сбыта. Если львиная доля краденых смартфонов уходит на экспорт за считанные дни, усилия должны сосредоточиться на узлах: грузовые терминалы, посредники по отправке, повторяющиеся адреса доставки, сервисы, где «не задают вопросов». Антифрод-сигналы из Activation Lock и NMPR могут автоматически поднимать флаги для проверок сомнительных партий. В-пятых, понятная дорога для жертв. Нужен единый статус-кабинет: пометка в NMPR, состояние в Apple, удалённое стирание, подтверждение полицейского запроса, номер дела и обновления. Сейчас пользователи тонут в справках для страховщика и молчании — это демотивирует и никому не помогает.
Есть и пользовательская сторона. Большая часть краж происходит в предсказуемых сценариях: тесная толпа, уличные террасы, поздние автобусы. Stolen Device Protection мощна, но далеко не у всех включена. Аккуратные подсказки в интерфейсе, «подталкивания» при настройке нового iPhone, помощь продавцов при первом запуске — всё это повышает базовый уровень безопасности без ощущения тотального контроля. Например, напоминание включить защиту при привязке банковской карты к Wallet или при существенном изменении внешности в Face ID.
Моё мнение простое: спор понятен, тупик — нет. Полиция права, требуя быстрых, стандартизованных подтверждений статуса устройства — это делает украденный iPhone экономически бесполезным. Apple права, подчеркивая, что расследования и задержания — публичная обязанность, а любые блокировки должны быть устойчивы к обману. Выход — не в пресс-релизах, а в протоколах. Свяжите NMPR, торговые платформы и состояние устройства в Apple с жёсткой аутентификацией, проверяемыми логами и лицом к человеку. Публикуйте квартальные метрики: время до статуса «залочен», доля запросов, на которые отвечено в срок, комплаенс трейд-ина, перехваты на экспорте. Когда у обоих сторон появляется общий табло со счетом, игра в обвинения превращается в соревнование за реальное снижение цифр.
И ещё момент, который постоянно звучит в письмах читателей: ответственность должна быть локальной и заметной. Лондонцы хотят не абстрактных «интеграций», а меньше срывов с рук в вечерних кварталах. Это означает точечные рейды там, где горячо, быстрые проверки повторяющихся IMEI, публичные действия против торговцев и отправителей, «которые закрывают глаза». В паре с замками экосистемы и понятным путём для жертвы это создаёт то, чего вор по-настоящему не любит: трение, которое уже нельзя обойти.